Бесценный товар

[B4_de_Android]

Бесценный товар
рассказ
Автор: я
Жанр:мистика

И хотя я нарушил договор, однако мне так никто и не поверил, что это могло быть на самом деле. Друзья более мягко намекали либо на сновидения, либо на дурманящие горные травы. В городе посчитали это просто байкой. Впрочем, правду знают только два человека, и нас это устраивает.

Это была обычная сельская торговая лавка, укутанная в каменные стены. С улицы на меня глядело большое окно, за которым проглядывались безделушки и несколько съестных товаров. Рядом находилась дверь, открытая внутрь, словно приглашая войти и что-нибудь купить. Даже меня, не сильно интересующегося местными творениями умельцев, это заинтриговало. Соблазненный предложением я поднялся по двум крепким ступеням и вошел в магазинчик. Освещения не было, кроме тех лучей, что проникали сквозь окно. И хотя можно было рассмотреть многое, однако полумрак нагонял сонное состояние. Пространство уменьшал недлинный угловой прилавок, за которым виднелись несколько рядов ссохшихся полок с товарами. Там стояли кувшины, старые куклы, свистульки, кубики и склянки с травами, несколько комплектов домашней деревянной и глиняной посуды. Ближе к выходу с одиноких гвоздей свисали старые чулки, набитые чесноком и луком. У самого окна располагался стеллаж с продуктами. Я осмотрел потолок и не заметил даже намеков на электричество, только дубовые в трещинах балки делали потолок ниже. Казалось, будь я чуточку выше, мне пришлось бы склонять голову.

Втянув ее в плечи, я прошел по скрипучему полу к стеллажу с продуктами. Я шел в горы, поэтому мне было необходимо запастись припасами. Меня удивило, что под каждым товаром стоял ценник. И цена сильно отличалась от городской. Я подумал, что, быть может, дешевизна была из-за того, что товары, которые я перед собой видел – штучные. Одна палка сырокопченой колбасы, одна сарделька, один кругляш хлеба, один пакет соли, один мешок муки. Я удивился, когда взял крынку топленого молока в руки. Дата на ценнике говорила мне о том, что это товар свежий: однако никаких больших бидонов я не видел. И продавца тоже.

Я еще раз осмотрел крынку молока и не удержался. Аккуратно открыл и пригубил густую светло-бежевую жидкость – молоко было удивительно вкусным, деревенским, не то, что продают в городах.

Из домашнего крыла магазинчика неслышно вышел продавец и кашлянул, чтобы я его заметил. Не скажу, чтобы меня он ошеломил, но неприятное чувство все же сложилось. В этот момент я даже устыдился, ведь без разрешения выпил молока. Как бы сказали в городе: использовал товар, не заплатив за него. Впрочем, продавец, видимо, привык. Поджарый мужчина лишь улыбнулся. Резкими движениями я достал из кармана купюру и положил ее в тарелочку рядом с медной кассой, напоминавшей тогдашние пишущие машинки. Продавец длинными ровными пальцами осторожно взял ее в руки и наклонился ко мне с вопросом:

― Вы уверены, что хотите купить именно за назначенную цену?

Я смутился, как такое бывает, чтобы продавец начинал торговаться первым?!

― Но ведь на ценнике написано… ― начал было я, наобум указывая в сторону стеллажа.

― А во сколько Вы оцениваете только что испитое Вами топленое молоко? ― не отставал он.

Припомнив вкус, я сдался, думая, что ублажу деревенских производителей:

― Это бесценно!

― Так вы действительно хотите купить бесценный товар за указанную цену?

Спросив это, продавец протянул мне купюру обратно.

― Но…

― Возьмите деньги обратно. Если Вам будет приятно, считайте это подарком.

Растерявшись, я все же поступил, как угодно ему. И слегка откланявшись, вышел из магазинчика.

Когда прошел мимо окна, продавца вновь не было, а на стеллаже стояла еще одна крынка топленого молока. Решив, что это странный метод торговли, я пожал печами, поправил амуницию и пошел дальше по направлению к туманным пикам, возвышавшимся на горизонте.

Уже в горах я понял, что совершенно ничего из припасов не купил, и мне пришлось растягивать свой провиант. Долго я продержаться не мог и вынужден был через десять дней вновь спуститься в деревню. Она по-обычному была пуста и казалась заброшенной. Однако, не теряя времени, ведь часть амуниции я оставил в гроте, сразу направился в магазинчик. Меня уже не интересовала обстановка, словно бы привык.

Первым делом, не знаю, что меня дернуло, я подошел к стеллажу с продуктами и посмотрел на одинокие товары. Вновь взял крынку молока и посмотрел дату на ценнике – она указывала на тот день, когда я отправился в горы. Решив, что в первый раз я испить молока успел, то теперь мне не хотелось. Я подумал, что если товар пролежал десять дней, то он, наверное, уже испортился. Поставив крынку обратно, я жадно искал долгохранящиеся продукты. Счастьем для меня, оказалось бесшумное появление поджарого продавца.

― Простите, у Вас есть что-нибудь свежее? ― спросил я.

― О, я Вас узнаю, Вы сказали, что наше молоко бесценно! Для Вас у нас найдется всё, ― ответил он, заняв место возле кассы.

― Я хотел бы запастись продуктами...

― Видимо, Вы в них сильно нуждаетесь? Горы место опасное.

― Просто я в прошлый раз забыл это сделать, а пропадать с голоду вовсе мне не хочется.

― Хорошо. И во сколько Вы оцениваете собственную жизнь? ― внезапно спросил он.

Я сглотнул, решив, что не только торговля странная в этой деревне, но и сам продавец. Он смотрел мне в глаза, ожидая ответа. Я же всеми силами пытался понять, к чему клонит хозяин лавки?

Заметив, что мне сложно ответить на вопрос, продавец заговорил вновь:

― Вы, наверное, из тех, кто утверждает, что жизнь бесценна?

― Да.

― Я так и понял. Но желаете установить цену своей жизни?

― Что?

― Вам нужны припасы, они у меня есть. Но вы сами сказали, что жизнь бесценна, а припасы сохранят вашу жизнь. Припасы стоят денег. Получается, что вы готовы заплатить за собственную жизнь. И сколько Вы за нее просите?

Я был в шоке. Он торгует моей собственной жизнью!

― Я не могу платить за собственную жизнь! Это же против…

― Нет, все по законам самой жизни, ― перебил он. ― Так во сколько Вы оцениваете жизнь?

Мне было не по себе, однако что-то мне подсказывало, что продавец не так прост, и если он так хитер, то необходимо быть еще хитрее. Теперь я понял, почему же он подарил мне крынку молока. Это была подсказка. Я должен ее как-то использовать. Продавец ждал. Молчал и я, размышляя: если назову цену – он сможет ее перекупить, это так предсказуемо для него. Это плохой вариант. Если пойду на контрмеры и спрошу, во сколько он оценивает свою – это его рассмешит. Не больше. Необходимо было найти такую цену, которую он не сможет перебить, а я не смогу заплатить. И такой бесценный товар я нашел.

― Я готов назвать цену своей жизни.

― Слушаю.

― Я оцениваю жизнь собственной смертью, ― твердо сказал я.

― Это бесценно! ― тут же воскликнул он, всплеснув руками.

Продавец быстро выбежал ко мне из-за прилавка и начал воодушевленно меня обнимать и пожимать руку. Такие искренние чувства я видел впервые в своей жизни.

― Молодец! Умница! Бесценно! Бесценно! ― повторял он, избивая меня объятиями и дружескими хлопками. Затем, он остановился и уже серьезно проговорил: ― Ты умный человек. Возвращайся в домой. Горы тебя отпускают.

Пока я обдумывал все происходящее, продавец успел убежать в домашнее крыло и вернуться с теми вещами, которые я оставил в гроте.

― Вот, держи. Это твое. Продукты уже там. Ты молодец. Возвращайся, но никому не рассказывай, иначе ты все-таки заплатишь смертью за собственную жизнь.

Десять лет я никому об этом случае не рассказывал, но когда пришла старость, я не выдержал. Друзья не верили, никто не верил. Кроме меня и продавца. И когда отметил девяностолетие, я удивился. Теперь же, когда мне сто пятьдесят два года – я понял, что же говорил продавец о бесценном товаре. Не жизнь – я продал собственную смерть.